Дочь купца третьей гильдии семилетняя Дуся Мищенко заболела под Новый год.
С утра 31 декабря 1910 года в дом на Дмитровскую улицу (ныне Шаумяна) пришёл врач, осмотрел ребёнка, а после отвёл родителей в сторонку:
— У девочки жар и начинается бред. Ставьте компрессы на лоб…
В бреду Дуся просила открыть дверь и встретить Деда Мороза.
— Медовый пряник, он обещал медовый пряник, — повторяла она.
К обеду температура упала. Отец ушёл за ёлкой, мама занялась приготовлениями, а когда вошла в детскую, у Дуси в руках были пряники.
— Откуда? — удивилась мама.
— Дед Мороз принёс, — радост.но сообщила Дуся.
Мама бросилась к двери, затем на улицу и увидела удаляющуюся фигуру отца Владимира — священника Казанской церкви. По большой окладистой бороде его действительно можно было принять за Деда Мороза. Оказалось, что пару дней назад он действительно обещал Дусе принести угощение к празднику. Мама была счастлива: опасения врача о бреде «по причине тяжкой болезни» не подтвердились.
«Она встречала год с другим»
До революции новогодние праздники начинались 25 декабря. В этот день отмечалось Рождество. Выходными днями были 25, 26 и 27 декабря, но фактиче.ски праздники продолжались до 7 января — ровно 12 дней, которые принято называть святками.
Сто лет назад телевизор ещё не приковывал ростовчан к диванам, поэтому обыватели искали развлечения за пределами своих домов. Провести весело праздники считалось доброй приметой. И потому 1 января 1911 года весь торгово-промышленный бомонд Ростова собрался в Коммерческом клубе. На сцену, как и ожидалось, вышел куплетист и острослов Эдуард Маренич: «Дамы и господа, леди и джентльмены, сегодня я спою об ужасах любви».
В зале зааплодировали: Маренич любил эпатажные шутки.
— Изменщица сидит в партере, — запел он.
Публика переглянулась, поскольку куплетист с трудом попадал в такт музыки. Но всё же он продолжал:
— Она, коварная, встречала год с другим… А ведь клялась в любви и обещала вареники слепить, хотя и без сметаны.
Зрители зашумели, но вдруг из пятого ряда донеслось:
— Эдик, ты же знаешь, я была у мамы.
Эдуард Маренич посмотрел на девушку, но, заметив пристальный взгляд директора Коммерческого клуба, продолжил:
— Я к маме заходил, но мне сказали, что в этот вечер ты танцуешь в ресторане, — отчеканил он под звуки гитары.
Дама в пятом ряду захлебнулась от возмущения. Куплетиста вытолкнули за сцену, вслед за ним упорхнула и дама. Вечер продолжили другие артисты, хотя из-за кулис периодически доносился истошный крик об «ужасах любви».
Обед для бедных
Страницы газет, вышедших в начале января 1911 года, пестрят сообщениями о том, какую сумму пожертвовал городу, бедным или театру тот или иной человек.
Вообще же благотворительность — это отдельная глава дореволюционной жизни. В числе заметок на эту тему была и такая: «На первый день Рождества в городской столовой всем бедным был предложен бесплатный обед. Воспользовались бесплатным обедом до 200 бедняков. В устройстве обеда принимали непосредственное участие г-жа Прохорова, Любимова и Грабовские. Подобный же бесплатный обед предполагается устроить и на Новый год». А вот заметка из первого в 1911 году номера городской газеты «Ростовская копейка» (стилистика сохранена): «Третьего дня в Преображенской больнице для душевнобольных было устроено торжество — встреча Нового года — для больных всех отделений, чувствовавших себя в этот вечер хорошо. Перед началом торжества была зажжена ёлка и розданы сюрпризы, затем демонстрировался кинематограф. Программа была чисто детского характера. Такие торжества продолжатся до 6 января по различным отделениям больницы».
«Давно не наблюдалось в Ростове такого пьянства»
Женские измены ещё полбеды. В ночь с 31 декабря 1910 года на 1 января 1911 года в Ростове творились хулиганства и пострашнее.
В театре-варьете «Марс» гости не только всей толпой бросились к ёлке разбирать подарки, но и выкрутили из гирлянды лампочки, а со столов унесли восковые свечи. Наутро репортёр газеты писал: «Давно уже не наблюдалось в Ростове такого пьянства. Все специальные отделения больниц и камеры для вытрезвления переполнены до последней степени. Говорят, что народ спивается всё больше и больше, что только пьянством он и отмечает праздники. Стосорокатысячный муравейник расползся в разные стороны и заполнил собою клубы, театры, кафе-шантаны и гостиницы, с распростёртыми объятиями принявшие широкую лаву желавших при «торжественной» обстановке кончить расчёты со старым, надоевшим годом».
Из наиболее громких происшествий той ночи — убийство пьяным полицейским извозчика, который отказался покинуть место стоянки, и гибель 22-летнего крестьянина Григория Соваренко. В Ростове Соваренко служил швейцаром в одном из домов терпимости (приехал на заработки из Черниговской губернии). Газеты сообщали: «При нём найдена была записка, в которой он пишет, что решил умереть оттого, что среди ночи был выгнан хозяйкой со службы, а жить так дальше он не может». В новогодние праздники произошёл и пожар на городской ёлке, когда одна из девочек уронила на еловую ветку зажжённую свечу. Публика покидала помещение в панике. Но, к счастью, никто не пострадал.
«Кадриль в воздухе» и человек-аквариум
В новогодние дни в Ростове устраивались представления. Выступали и акробаты, и фокусники, и рассказчики, и куплетисты, и актёры драматических театров, хотя особо театральным городом Ростов в ту пору не считался…
Неизменной составляющей рождественского репертуара были сценки на исторические темы. Но наибольшей популярностью пользовались выступления циркачей. У них и реклама была заманчивая: «Известные японские лётчики — труппа Сан-Фан с номером «Кадриль в воздухе»! Египтянин Али — человек-аквариум. Гимнасты-джентльмены Клай-Клай. Мировые рекорды в исполнении силачей. Господин Эдмон с парадоксальными трюками на проволоке. Шпагоглотатели».
Помимо гастролёров, устраивались и выступления местных артистов. Сообщалось, что в Театре Машонкиной (ныне на этом месте цирк) 31 декабря «шла пятиактная драма «Лыха искра поле спалыт — сама исчезне». Спектакль закончился в 11 часов ночи, а в 12 начался маскарад, растянувшийся до 4 часов утра. В клубе приказчиков вечером была разыграна комедия Крылова «Надо разводиться». Пьеса закончилась в 11 часов ночи, а ровно в 12 на сцене была представлена изящная картина «Встреча Нового года». Публики было настолько много, что всем, желавшим остаться ужинать, не хватило мест».
Но всё же внимание многих горожан было приковано к тому, что творилось на арене цирка. В народе бытовала легенда о том, что шпагоглотание для циркачей неопасно: дескать, артисты исполняют трюк с ненастоящими шпагами, а лезвие якобы прячется в рукоятку. Однако эти легенды опровергались на страницах газет, сообщавших о трагической гибели факиров. Например, выступление факира Бен-Бай закончилось смертью. Артист лежал на арене, а его ассистентка бросала в грудь острую шашку. Факир ловко отбивал рукой летящее оружие. Но неожиданно промахнулся и шашка глубоко вонзилась в грудь.
Редкие трагедии, попавшие на страницы газет, не могли затмить необузданное веселье горожан. Так веселиться умели только ростовчане! Ну ещё и одесситы…
Праздничная сказка
